«Дорогие друзья, мир вам и вашим ближним!

Случившееся в последние годы создало обстоятельства с двумя кардинально различающимися событиями, где можно отдельно говорить о происходящем у вас и о том, что происходит со мной и двумя моими друзьями.

Если возникает необходимость писать что-то об одном и о другом, то приходится касаться совершенно разных информационных особенностей.

Касаясь происходящего с вами, ощущаю восхождение Солнца, а прикосновение к происходящему вокруг нас в данное время неизбежно будет подразумевать шорох каких-то мрачных теней с враждебными намерениями и сомнительными интеллектуальными способностями.

Но даже в этих наших условиях, обильно тронутых гарью и копотью, возникают причины для радости от появления достаточно большого числа тех, кто проявил живую заинтересованность прикоснуться в дальнейшем к происходящему у вас.

Несмотря на обстоятельства, подразумевающие наличие процессуальных нарушений со стороны следствия в связи с предусмотренными законом деталями перехода к ознакомлению со всеми накопленными материалами дела, мы всё же приступили к ознакомлению с неоправданно огромным ворохом информации специфического содержания и качества.

Никогда не предполагал, что придётся увидеть столь масштабные, совершенно неадекватные домыслы и фантазии, которые умудрились сформулировать, казалось бы, серьёзные и ответственные люди, оформив всё это в виде документов, подписанных высокими чинами.

Складывается отчётливое понимание, что всё это сделали либо имеющие примитивные способности оценивать происходящую реальность, либо имеющие предвзятые намерения определённым образом исказить представление об этой реальности.

Особенность странной формулировки обвинения после длительного тщательнейшего расследования вопреки разумной логике осталась точно такой же, как и в первый день нашего знакомства с обвинением.

И если на начальном этапе расследования ещё можно было допустить некоторую оправданность предположений, сделанных следователем, то категоричное повторение тех же домыслов в завершение расследования, так и не получив абсолютно никаких адекватных подтверждений предполагаемого – это уже красноречивый показатель уровня и специфического качества.

Обвинение, с которым приходится знакомиться, состоит из двух частей.

Первая часть полностью посвящена тому – обратите внимание – какие именно преступные замыслы, оказывается, сформировались у меня изначально втайне от всех, и как при этом якобы я хорошо осознавал пагубные последствия и даже желал их наступления; в какое время решил уговорить Вадима присоединиться к реализации этого замысла и как впоследствии, всё так же в полной тайне от всех, и Володю уговорил присоединиться.

А дальше как якобы я стал управлять с помощью Вадима и Володи всеми процессами в общине вплоть до распределения всех видов работ и деятельности.

Если следовать логике текста надуманного обвинения, то я с двумя друзьями в течение тридцати лет втайне от всех систематически реализовывал преступный замысел, регулярно применяя каким-то образом ко всем вам всевозможные методы психологического насилия.

Вот это да…

Более того, из всего предъявляемого нам получается, что за все эти тридцать лет никто из тех, с кем нам приходилось часто контактировать, так и не смог ничего узнать о якобы имеющемся у нас преступном замысле; зато внезапно появившиеся следователи, которые, как показывает практика, совсем не обладают объективной информацией о реально происходящем в общине, оказывается, отлично осведомлены о том, что происходило в моих мыслях и желаниях много лет назад.

Невольно закрадывается подозрение, а не применяются ли в следственном комитете по особо важным делам методики спиритических сеансов и магические кристаллы?

Или же, может быть, причиной ошеломительного «успеха» в расследовании всё-таки явилась кофейная гуща?

Вторая часть обвинения, как вам известно, связана со статьёй, подразумевающей наше личное прямое участие в применении к конкретным людям каких-то методов психологического насилия, повлекшего тяжкий вред их здоровью.

Личности двух основных условно пострадавших, доносы которых были использованы в качестве основания для нашего ареста, вам стали хорошо известны в начальный период после нашего задержания.

Причём с одним их этих людей, а именно с Мизгирёвым Э.Ю., никогда не встречался ни я, ни Вадим, ни Володя.

О существовании этого человека мы узнали в последние годы, когда появились в сети интернета его критические комментарии.

Этим наше знакомство и ограничилось.

И хотя Мизгирёв Э.Ю. в своих показаниях поспешно заявляет, что когда-то якобы был даже старостой, а этот факт неизбежно подразумевает пребывание в Единой Семье деревни и этого человека однозначно должны были бы знать многие, на самом деле никто из верующих общинников вообще не знает его в качестве верующего и в составе Семьи он никогда не находился.

Зимой двадцать первого года к этим двоим условно пострадавшим по какой-то странной логике был добавлен ещё один человек.

Странность решения выставить этого человека в качестве пострадавшего связана с тем, что только в двадцать первом году, то есть спустя более двенадцати лет после того, как он перестал считать себя верующим и уехал из общины, ему почему-то решили поставить диагноз о получении тяжкого вреда, который, с его слов, он получил много лет назад.

Знакомясь с текстами показаний условно пострадавших, я обратил внимание на одно настораживающее обстоятельство.

В своих показаниях эти люди говорят не о каких-то моих конкретных действиях, которые были направлены на них, а предпочитают очень много говорить обо всех вас, но в таком ключе, когда за любыми вашими проявлениями и особенно за действиями тех, кого вы сами же и наделили повышенной ответственностью, якобы однозначно усматривается точное исполнение моих подсказок.

Отчего неизбежно способен возникнуть соблазн воспринимать меня виновным за любые ваши действия, посредством которых кто-либо из вас смог кого-то огорчить и обидеть.

В формировании такого представления многие из вас действительно неосознанно принимают деятельное участие.

Обратите внимание: это происходит именно тогда, когда вы пробуете донести до ближних какие-то строгости, которые могли по-своему истолковать из общения со мной.

В такой момент вы, как правило, совершенно неуместно начинаете подчёркивать, что это сказал я, и пробуете настойчиво втолковывать своё субъективное понимание тому, кто вас об этом не просил и не проявлял соответствующую заинтересованность.

А ведь это и есть насилие, которого мои ученики допускать не должны!

Показания всех основных посчитавших себя пострадавшими имеют характерную особенность.

Хотя следователь настойчиво пробует использовать их в обвинении, однозначно подразумевающем наше прямое воздействие непосредственно на каждого из якобы пострадавших в отдельности, сами они в своих показаниях абсолютно ничем это не подтверждают.

Зато очень увлечённо и многословно рассказали, как якобы я применял ко всем(!) вам всевозможные профессиональные(!) методы психологического насилия, ставил многочисленные категоричные запреты пользоваться благами и помощью государства, а также якобы создавал условия принуждения к тяжелейшему труду, от которого никто не мог отказаться и который причинил большинству из вас физический и моральный вред.

Мне за короткое время оказалось возможным познакомиться с огромным объёмом совершенно бредовых (трудно подобрать другое определение) фантазий и откровенно надуманной клеветы.

Условно пострадавшие весьма поспешно позволили себе детально описать обстоятельства, свидетелями которых они никак не могли быть.

Более того, они с увлечением лживо расписали то, чему настоящими свидетелями и очевидцами было большинство из вас, что совершенно однозначно показывает, сколь масштабную клевету позволили себе излить лжесвидетели.

Зная истинную картину происходящего Свершения и увидев специфическое качество обвинительных показаний, я могу не без оснований предположить, что приближающийся основной судебный процесс неизбежно выставит условно пострадавших обвинителей в ярко выраженном трагикомичном и курьезном положении, о котором узнают и будут говорить очень многие и далеко не только в это время.

Техническое развитие существующего общества теперь уже позволяет достаточно точно запечатлеть исторически знаменательные следы.

В далёкой древности сделать это было невозможно, и у живущих ныне нет реальных возможностей провести точную аналогию между Тем временем и Этим.

Ничего поучительного не сохранилось.

А ведь всё происходило и происходит по одному и тому же принципу и имеет одну и ту же особенность…

К уже затронутому в материалах дела хочу немного коснуться и ещё одного знаменательного обстоятельства.

Помимо показаний пострадавших, в материалах дела есть и показания свидетелей, но конечно же, большее внимание уделено тем из них, кто смогли наговорить побольше негативной информации, вне зависимости от того, каким образом у этих людей возникли те или иные домыслы.

Видимо, для следователя было главным, чтобы такие, как правило, совершенно бредовые домыслы просто были – и чем больше, тем лучше.

Туда же по какой-то странной логике были добавлены свидетельские показания священнослужителей и своеобразных умствующих специалистов РПЦ, претендующих на учёное признание.

Один из них, Островский И.К., ректор Коломенской духовной семинарии, он же епископ Зарайский, отличился тем, что его диссертация на соискание учёной степени, в которой он позволил себе увлечься религиозными фантазиями относительно моей жизни и того, что я делаю, зачем-то была подшита к материалам дела в виде целого тома.

Наряду с другими лжесвидетелями, Островский И.К. позволил себе в своём научном труде использовать нездоровые домыслы исключительно негативного характера.

Такие домыслы он поспешно сделал, не обладая простейшими фактами, которые легко можно было узнать, проявив элементарную заинтересованность в получении объективной информации.

Но, видимо, ему было недосуг…

То, что для своих умозаключений в научной диссертации епископ Зарайский с готовностью воспользовался фантазиями известных вам клеветников, я уже детализировать не буду.

Другой примечательной личностью среди лжесвидетелей, увиденных в материалах дела, стал скандально известный Дворкин А.Л.

Теперь он уже профессор Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета.

Для того, чтобы охарактеризовать его показания, как, впрочем, и показания многих других лжесвидетелей, достаточно вспомнить кредо одного печально известного идеолога недалёкого прошлого:

«Чем чудовищнее ложь, тем больше в неё верят».

Как-то в девяностые годы мне довелось познакомиться с текстом исследовательских умозаключений Дворкина А.Л. о так называемых сектах, где он умудрился заявить, что в самом центре нашего таёжного поселения мне построили двенадцатиэтажный(!) деревянный(!) дом.

А во время телеэфира передачи «Принцип домино», куда был приглашён Вадим, Дворкин А.Л. пробовал артистично жестами продемонстрировать Вадиму, как я якобы ел курицу.

За последнее время я уже неоднократно напоминал вам об одной из мудростей Соломона, по поводу которой можно уверенно сказать, что было бы очень полезным ныне разместить её повсеместно на многочисленных баннерах:

«Кто скрывает ненависть, у того уста лживые; И кто разглашает клевету, тот глуп.»

Подозреваю, что предстоящий судебный процесс может получиться очень даже забавным.

Характер всех(!) показаний обвиняющей стороны, независимо от уровня образования давших такие показания, исполняемых ими должностей и даже священного сана, к сожалению, можно уверенно сравнить с образом: детский сад, штаны на лямках.

Скоро и вы, как и многие другие во всём мире, сможете сами увидеть весь масштаб трагикомедии и курьёза, до которого способны опуститься увлечённые утверждать собственную значимость.

Очень похоже, что процесс против нас имеет все шансы стать уникальным.

Наши адвокаты испытали глубокое недоумение после знакомства со специфичностью обвинения и показаний.

Им, как и знакомым им специалистам, за всю их достаточно продолжительную практику ещё не приходилось не только встречать, но и слышать о таком, как они выразились, гнилом и тупом деле.

Друзья мои, вы даже не представляете, какой хохмой является содержание всех показаний осуждающих.

Это же надо было затратить столько сил, средств и времени, чтобы в результате собрать гигантскую кучу самого настоящего информационного хлама, не имеющего никакого отношения ни к обвинению, ни к реальности вообще, и состоящего исключительно из слухов, сплетен, специфических домыслов и откровенно бредовой клеветы.

Складывается устойчивое впечатление, что следователю было просто необходимо создать видимость кипучей деятельности, и для того, чтобы придать происходящему особую важность, он стал сгребать в одну кучу всё, что получилось.

Думаю, что именно так и сформировался огромный многотомник материалов дела.

Только вот знакомство с этими материалами вовсе не создаёт впечатления серьёзности и важности.

Предвзятость осуждающего характера выразилась предельно красноречиво.

Когда я и мои друзья увидели специфичность всех накопившихся показаний, нам стало любопытно ознакомиться с окончательной редакцией обвинения, где уже должны быть чётко проведены параллели между пунктами обвинения и подтверждающими фактами.

Любопытным, соответственно, становится и то, как именно государственный обвинитель будет пробовать на судебном процессе отстаивать наличие того, чего никогда не было и в принципе не могло быть и что вообще никак не подтверждает ни одно показание условно пострадавших и прочих лжесвидетелей.

Посмотрим на предстоящий судебный процесс, особенно в связи с недавним высказыванием Президента России о справедливых решениях в суде и о том, что суды становятся всё более гуманными…

Хотелось бы видеть разумные проявления не только в словах с высокой трибуны…

Ну а пока нам приходится сталкиваться с печальными фактами полностью зависимых судебных процессов, результаты которых, как было наглядно продемонстрировано, зависели вовсе не от судьи.

И всё-таки прокуратор…

На этот раз он не умыл руки…

Государственные священнослужители тоже поспешили отметиться…

Примечательное и знаковое сочетание…

Полнота витка Времени…

Друзья мои, будьте бдительны и не поддавайтесь соблазну увлечься бестолковыми лозунгами по поводу происходящего в мире.

Всему этому в той или иной мере неизбежно надлежало быть.

Не отвлекайтесь от главного, ради чего вы и приехали пробовать вести праведное общинное взаимодействие.

Вашей каждодневной задачей должно быть стремление всячески помогать друг другу и быть готовыми оказать помощь тем, кто может откуда-то появиться в состоянии нуждающихся.

Развивайте искусства и ремёсла, что призвано помогать вам интереснее и твёрже стоять на земле.

Среди вас и вокруг вас в это время проявилось немало разных умников, поспешно сделавших критические оценки.

Такие их оценки основаны исключительно на их собственных эгоистических комплексах и банального недостатка образованности.

Я уже не буду говорить о том, как пробовали взаимодействовать представители первых христианских общин.

Достаточно будет сравнить ваше общинное взаимодействие с однажды широко практиковавшимися в Советском Союзе колхозами, то есть коллективными хозяйствами.

Именно благодаря таким колхозам советский народ смог успешно преодолеть тяжелейший период послевоенной разрухи.

В таких коллективах люди без понуканий и ропота с готовностью исполняли совместный труд на благо общего хозяйства и в помощь друг другу индивидуально, хотя при этом никто вообще не получал никаких денежных средств.

Среди вас в общине ещё здравствуют те, кто не просто был очевидцем однажды происходившего в колхозах, но и очень хорошо знают особенность тех обстоятельств и событий.

Ваше общинное взаимодействие можно назвать своеобразным продолжением тех колхозов.

Только вы находитесь в более выгодных и удобных условиях и выстраиваете взаимодействие по самым настоящим демократическим принципам.

Будьте благословенны!

И да пребудет Любовь в сердцах ваших!

Всячески избегайте хранить в себе негодование!

В противном случае клевета и глупость неизбежно станут неотъемлемой частью ваших жизненных проявлений.

Здоровья и сил вам, друзья мои!

Мира и счастья!

До встречи!»