Друзья! Мы продолжаем публиковать «Истории Евсея». На очереди – книга вторая. А первая книга готовится к печати (вариант с авторскими правками). Ссылка на электронный вариант первой части.
Оглавление
Глава 9
В общине умели улыбаться, а также хранили предание, что Рабби часто улыбался и шутил с учениками. Это была правда. У верующих этой общины не было идейных мук позднего, канонизированного под требования времени христианства. Они жили простыми, естественными пониманиями. Иешуа был здесь сыном Иосифа и Марии, человеком небывалой чистоты, человеком с особой миссией от Отца, а не богом, пророком над всеми пророками. Он имел родных братьев и сестёр, Его брат погодок Иаков был оплотом иерусалимской общины учеников Рабби. И это не были чьи-то фантазии: в совет этой общины иудеев, дождавшихся Помазанника, входили люди, которые знали лично Иакова, брата Иешуа, и даже были его друзьями, более того, Захария видел и слышал живого Учителя.
Здесь все знали (и не могло быть никаких споров на эту тему), что высокая миссия открылась Иешуа перед Его тридцатилетием при Сошествии Духа Святого и при свидетельстве Илии в лице Иоанна Крестителя: Иешуа был крещён в водах Иордана пророком Иоанном–Илией и, выходя из воды, услышал голос с Неба: «Ты – Сын Мой, ныне Я родил Тебя!». В этот день Сын Человеческий был пробуждён, окончательно осознал свою миссию, получил вдохновение на Свершение. После чего был пост и преодоление искушения в пустыне, а затем – первые проповеди. Всё просто и понятно.
И ещё здесь совсем не читали письма и послания апостола Павла. Но к нему здесь не относились нейтрально. Самые безобидные определения в адрес Павла – отступник, лжеапостол. Были и более жёсткие – пророк Сатаны…
Здесь были и свои простые необязательные правила, связанные с приёмом пищи, которые я помню до сих пор и стараюсь применять. К примеру, воду пили с благодарностью, за какое-то время до еды. И пили её только сидя. Пища принималась, конечно, и с благословением, и с благодарением. Пища тщательно пережёвывалась. Желудок не заполнялся полностью, прекращать приём пищи надо было, имея желание есть ещё. Разовая мера объёма пищи – собственные ладони, сложенные чашей. Говорили, что так подходил к питанию Иаков Праведник. Я обратил внимание, что среди приправ здесь всегда был винный или фруктовый уксус. Потреблялось и разбавленное молодое вино. Почему молодое? Потому что оно редко переживало новый урожай, не успевало состариться. Но знаю от Деда, что Иаков Праведник, как и Иоанн Креститель, не употреблял вино…
Непререкаемым авторитетом в общине был глава совета старейшин, учитель и толкователь Закона старец Захария. Человек удивительной глубины и сердечности в возрасте девяноста пяти-девяноста шести лет. Захария был близким товарищем Иакова Праведника, знал по Иерусалиму моего любимого, тогда ещё молодого Деда (наверное, они были ровесниками). А главное, однажды в Иерусалиме он стал очевидцем общения фарисеев и законников с Рабби – и был поражён простотой, ясностью, глубиной Его ответов, и ясно увидел Его Свет. Эта встреча случилась незадолго до казни Учителя. В то время Захария был среди иерусалимских ессеев – это иудейская школа, члены которой считали себя истинным остатком, грядущим Иерусалимом, сынами Света и требовательно относились как к ритуальной, так и к внутренней чистоте…
Родился Захария в столице Египта Александрии, в великом городе империи, в смешении культур, религий, философии. Иудеев тогда в Александрии было, наверное, больше, чем в самой Иудее. С юности был учеником великого мудреца, реформатора и толкователя иудаизма Филона Александрийского.
И вот с этим замечательным человеком божественное провидение даровало мне встречу. Я снова имел прямую возможность учиться и думать вместе со старцем, как когда-то с Дедом. Как же эти старцы были внутренне похожи!
При первом нашем общении он сразу обнял меня, как это делал Иоанн. Высокий, статный, красивый старец. Весь белый, длинные волосы и длинная борода. И глаза светло-голубые, лучащиеся спокойной мудростью и детской непосредственностью.
– Рад приветствовать тебя, апостол Помазанника. Благодарение Господу за встречу. Вижу на лице твоём кровавый рубец. Уж не последствия ли это несения Вести о Машиахе среди иудеев? – улыбался он.
Я рассмеялся и поклонился, прижав ладонь к сердцу:
– Благодарение Отцу за встречу. Сил и здоровья тебе, почтенный, родной Захария! Да, это так. Шрам мой – долгая память о распространении Вести среди ревностных иудеев. И теперь я побаиваюсь снова идти к ним, хотя и приобрёл при той битве настоящих друзей.
Вот думаю, что ожидающие Машиаха иудеи находятся в более сложном положении, чем язычники. Нам проще, у нас нет такого объёма священных писаний, поэтому вся надежда на голос сердца. У вас же две Торы, пророки Закона и множество тех, кто считает себя пророками – в этом обилии непросто разобраться не только мне, язычнику, но и самим иудеям… Одни ждут Машиаха в образе царя-воина, который освободит Израиль от Рима, другие ждут первосвященника, который избавит их от грехов, есть и ждущие Мелхиседе́ка – царя и священника в одном лице. Возможно ли утолить все эти ожидания? Как иудеи узнают Его?
Захария слушал меня и улыбался добрыми-добрыми глазами.
– Ты благословлён Небом, сынок… Узнал Его, не видя Его… Ну и мне, учёному, иудею-книжнику, даровано было не пройти мимо. Слава Господу! И скажу тебе так: мехи, заполненные множеством, для встречи с Машиахом не годятся. Освобождать их придётся под Новое… Много лет я наполнялся изучением писаной и неписаной Торы, пророков признанных и непризнанных, но более прямого указания, чем у Моисея в Дварим (Второзаконие), не нашёл. А там всё просто. Иудеи, в день собрания всей общины у горы Хорив (Синай), просили Бога через Моисея: «Не надо нам больше слушать голос Господа, нашего Бога, и смотреть на это великое пламя, иначе мы умрём!» И Господь сказал Моисею: «Правильно они говорят. Я дам им пророка, подобного тебе – это будет один из них. Я вложу слова Мои ему в уста, и он будет возвещать им всё, что Я повелю возвестить».
Как будто всё понятно… Осталось самое интересное – когда это случится и как узнать этого человека? Ведь он будет одним из нас. И Господь будет говорить не с Неба, а через Него. То есть человек возвестит Слово Господа, которое Он, Господь, повелит возвестить… Не то, что захотим услышать и увидеть мы, а то, что Он пожелает нам возвестить! И как же узнать Его? Только чистое сердце увидит родное…
И вот – явлено Новое, совсем Новое и простое, Божье! Путь внутренней чистоты и Любви. Но мы привыкли искать путь там, где хотим искать, а не там, куда нас разворачивает Всевышний. Мы хотим освобождения от римского ига, а чисты ли мы внутри, чтобы уметь быть свободными?
Машиах явил от Господа Путь во освобождение нас от самих себя, от врага внутри. Долог Путь, как долог и конец времён…
Я слушал Захарию, а внутри сладко щемило: вспомнился Дед. Как эти старцы похожи! Я ощутил прилив сердечных чувств к Захарии, в нём чувствовалось что-то отеческое, и слёзы попытались подкрасться к моим глазам. Но я сдержался, лишь шмыгнул носом.
Моё состояние не осталось незамеченным. Захария поднялся, шагнул ко мне, и мы обнялись. Слёзы мои капали на плечи старца… Как Велик Господь! Воля Его! Как удивительны эти робкие попытки позволить любви быть…
– Благодарю тебя, Захария, за родное сердце. Вновь Деда и отца встретил…
– Да будет так. Слава Господу. Мир полон Света. Когда видишь его и живёшь им – вот оно и воскрешение из мёртвых, – старец помолчал, глядя в пространство. – Воистину. Какой смысл говорить о любви к Богу, которого не знаешь, если любишь ближних, которых знаешь… Евсей, говорят, ты и бесов изгоняешь? – Захария перевёл свой улыбчивый взгляд на меня.
– Да, – кивнул я, – Иоанн научил. Вот только здесь, в общине, не смогу подтвердить слова делом – нет здесь таких, кого мог бы избрать бес своим домом. Да и невелика заслуга – беса изгнать, не своей же силой…
– Да, силой Света. Но на это Вера нужна.
– Опять же, Дед научил.
– Вере не научишь, сынок. К ней приходишь только сам, своими усилиями, очищая своё сердце. А там, глядишь, и Царство увидишь… Есть у нас мальчишка один, где-то подцепил беса – или бес его. Поможешь, как будет время? Я уже не берусь, жизненной силы не так уж много осталось.
Я кивнул:
– Рад быть полезным, Захария. Давно не занимался этим, больше месяца, как бы навык не потерять.
– Скажи-ка мне, Евсей, что говорил Иоанн о новых жизнях? Рождается ли человек вновь? Спрашивали ли ученики у Рабби об этом?
– Да. Рабби говорил, есть такой закон. От чистоты сердца зависит, какую одежду можешь получить в новой жизни. Но не успели ученики расспросить Его, чтобы понять этот закон…
– Благодарю, сынок, что принёс эту весть. Я ведь в юности в Александрии учеником Филона был – поклон и благодарение великому мудрецу. Филон дал мне многое: свой опыт, свои изыскания в отеческих преданиях, в устной Торе. Рано ко мне пришёл вопрос, лет в двенадцать, наверное, или даже раньше: разве может божественное в человеке претерпеть смерть? Если Отец создал нас по подобию Своему, то может ли быть такая сила, которая способна остановить жизнь этого подобия?
– Захария, родной, мудрец и ученик мудреца, поделись узнанным тобой! Как думаешь, может ли человек в силу своей нечистоты получить «одежду» свиньи или шакала, к примеру? – задал я вопрос своего детства.
– Не может, сынок. Но это моё мнение. Животная душа – это одно, человеческая – другое. Человеческой душе одежда человеческая нужна. Но Филон считал, что душа может быть воплощена и в животное, в змею, например, или в камень, если заслужила особо суровое наказание.
– Почему мы не знаем, кем рождались в прошлом?
– Всё в Воле Всевышнего. Если бы это знание было нам нужно, то Отец дал бы нам его. Думаю, Воля Высшая в том, чтобы новую жизнь мы проживали сызнова, с чистого листа. Но чувством, размышлением, наблюдением можно многое понять о себе… А неизвестное наше прошлое, поступки прошлого снова притягивают нас, чтобы исправить неисправленное. В этом ответ на древний вопрос: почему страдают, претерпевают лишения и невзгоды праведники, соблюдающие Тору? Эти страдания – последствия грехов, совершённых в прошлой жизни.
– Получается, душа, исправляя что-то недостойное из прошлого, должна пройти через такое же испытание в этой жизни, только теперь поступить правильно, по-Божьему, чтобы в ней стало больше Света, – рассуждал я вслух.
– Да, родной, я согласен с тобой, вижу так же. И душа будет подсказывать, как поступать правильно в предоставленном событии. Ведь через неё говорит Господь. А нам следует прислушаться к душе, не пройти мимо её подсказки.
– Благодарю, Захария. А каков же будет итог? Когда душа очистится и наполнится Светом Отца, что тогда? Воскрешение?
– Наполнение души Светом, любовью – да, это воскрешение к настоящей жизни. И есть два основных рассуждения мудрецов, философов Торы, и не только Торы, об итоге… Мой наставник Филон был и мудрецом, и мистиком. Ты слышал о мистиках Меркабы – Движения Колесницы?
Я помотал головой.
Захария продолжил:
– Иудеи-раввины принесли из вавилонского плена систему ритуалов для достижения божественных видений. Я не пробовал эту практику. А Филон владел ею. Это закрытая школа, о ней не принято говорить среди священников, но ею пользуются поныне, и в школе пророков тоже. Это состояние, которое достигается при помощи постов, очищений, многочасовых молитв с упоминанием имени Бога. И попадаешь в экстаз мистического общения с Высшим миром, на третье небо или выше, видишь божественные существа, ангелов, общаешься с ними. Филон говорил, что его забирали на пятое и шестое небо. Он верил, что прямое общение с Богом и, в конечном итоге, союз, слияние с Ним и есть цель жизни. А движение души по цепи перерождений – это путь освобождения из телесной тюрьмы и возвращения в высший мир, родной дом…
Я не разделяю, сынок, этого взгляда. Тем более после того, как узнал Помазанника и принял Путь, принесённый Им. Я утвердился в понимании, что Царство не Там, а здесь, на Земле, должно открыться…
Я думаю так: возвращение в жизнь телесную, череда воплощений – это время совершенствования, очищения души. Когда душа будет чиста, наполнена Божьим Светом, тогда можно будет обладать и вечным, совершенным, одухотворённым телом. Это и станет окончательным воскрешением из мёртвых. На всё Воля Господа!
Ну вот, сынок. Разговорились мы сегодня. Любимую тему моей молодости затронули. Много лет возвращался к этим вопросам… На сегодня, пожалуй, закончим наши размышления. В больших размышлениях появляются большие вопросы. Но непросто рассуждать о непостижимом Большом, ещё не научившись любить, – Захария широко улыбнулся. – Да и устал я что-то сегодня.
– Благодарю тебя, мудрейший, – улыбнулся я. – Дед Иоанн завершал общение со мной похожим образом.
– Мудрые деды, дожившие до ста лет, все чем-то похожи, – поставил точку Захария.
Глава 10
Испытательный месяц пролетел незаметно. Испытание получилось условным, мы сразу включились в жизнь общины, стали её частью. А результатом раздельного проживания с женщинами нашего дружного отряда стало появление новой семьи: Назир и Юния не выдержали разлуки, быстро составили союз, и община выделила им отдельный шатёр из тех же тёмных шкур. Это была мастерская, где чесали и пряли шерсть. Решением совета старейшин её превратили на время в дом для молодой семьи.
Пример Назира и Юнии заразил неизлечимым природным вирусом не только Асану с Аланом, но и Натана и Адонию – они стали дружить с сёстрами-близнецами, двоюродными правнучками или праправнучками Захарии. Это происходило на глазах всей общины, здесь всегда всё было на виду, и размеры братьев да их деяния не позволяли им оставаться незамеченными, так что обратного пути уже не было. Хотя вряд ли у них могли быть мысли об отступлении, они умели только наступать.
Братья успевали везде: строили, ухаживали за красавицами сёстрами, по вечерам на поляне у реки занимались с молодёжью борьбой. Занятия эти стали заметным развлечением в общине – юноши старательно боролись, а девушки, взяв с собой жареные фисташки, ходили смотреть на это.
Лука стал настоящим кузнецом, мастером своего дела. Я тоже появлялся в кузне каждый день, но не проводил там столько времени, сколько Лука. Я принимал участие в собраниях совета старейшин, куда меня пригласил Захария, в общих встречах два-три раза в неделю, в общениях со священником общины, который был выбран из верующих советом старейшин при решающем слове Захарии.
За три месяца в общине мы с Лукой успели передать кузнечные секреты местному мастеру и двенадцатилетнему подмастерью: научили изготавливать качественную сталь, поделились особенностями закалки для сталей разного назначения.
Лука, поддавшись общему настроению или, возможно, опасению, что такой выбор девушек больше не представится провидением, стал дружить с зеленоглазой девушкой. И конечно, для него это не могло быть (как случается в современную эпоху) несерьёзным шагом. Лука был ответственным, зрелым человеком, несмотря на свои восемнадцать лет. Хотя тогда в таком возрасте мужчина обычно уже думал о составлении семьи, а девушки и того раньше – таковы были условия жизни.
Ну а я, глядя на всё это, крепко сдружился с мудрым старцем Захарией и занимал себя рассуждениями и размышлениями. Та часть моего сердца, которая у мужчины принадлежит женщине (у кого больше, у кого меньше), находилась далеко отсюда, в маленьком эллинском городке южной части Эгейского моря. А во мне эта часть была большой – меня очень тянуло к Ани. И не было дня, особенно вечера, чтобы я не вспоминал о ней – её глаза, её руки, её нежность… Видимо, поэтому я часто посвящал вечера разговорам с Захарией, когда друзья общались с девушками или занимались борьбой и общением с девушками одновременно…
Поделюсь интересным из бесед с мудрецом, ставшим мне другом.
– В общине не едят мясо. Почему, Захария? – спросил я.- Я не знаю слов Учителя об этом. И Дед ничего такого не говорил.
– Это не связано с Машиахом, Евсей. В двадцать лет я ушёл из Александрии в Иерусалим. И был ессеем до встречи с Учителем. Мы не ели мясо, старались быть чистыми в ожидании Машиаха… Ессеи ждали Его почти двести лет, а узнали Его немногие.
Мы считали, что мясо утяжеляет душу, так как в нём живёт страх убитого животного. Душа находится в земных оковах, как в тюрьме, а когда освобождается от оков, то радуется и возносится в Небеса. И чем чище душа, тем выше она возносится и больше радуется…
Ну вот, очиститься желали все ессеи, а приняли Посланника единицы… Умная голова, и не только умная, заполнена многими умозаключениями – и своими, и чужими, и расставаться с ними не хочет, поскольку они уже стали частью человека… Это большая проблема. Любой человек, будь то царь или пьяница, хочет изменить всё вокруг под себя – кому охота менять себя под Божье…
– О мудрец! Здесь в общине, в твоей общине, Павла называют лжеапостолом, вероотступником, пророком диавола. Это твоя оценка?
– О мой друг, ученик мудреца и уже мудрец, позволь, как старшему по возрасту, сначала мне спросить тебя, – улыбался Захария. – Каково твоё отношение к Павлу, его учению?
– Ох, – вздохнул я. – Попробую коротко. Как понимаю сегодня… Павел не был учеником Рабби. А апостол – это тот, кому Учитель сказал идти с Вестью ко всем народам. Но Рабби не был знаком с Павлом, а значит, не мог при жизни своей поручить ему такое. Значит, Павел не был апостолом по поручению живого Учителя.
Павел узрел Христа в видении, без свидетелей того, что именно он узрел в этом видении, и получил задачу – идти к язычникам с Вестью о Христе, Слово которого не слышал и которого не знал при жизни Его.
И я думаю, что Павел не мог видеть в снизошедшем на него видении настоящего Рабби: Учитель уже давно попрощался с учениками до нового Явления и ушёл к Отцу…
Я не согласен с учением Павла, с его размышлениями о Христе. На мой взгляд, он попытался создать какую-то свою школу в иудаизме и вместо сакральности обрезания, кровного союза иудея с Богом Израиля, ввёл новую сакральную идею – кровь Христа, расплатившегося за грехи поверивших в Него и выкупившего всех нас на свободу.
И на этом построил своё учение. Но в его письмах и посланиях почти нет Божьего Слова, высказываний, проповедей Учителя, лишь собственные выводы и озарения, которые ему якобы даёт Господь. Сам упоминает об этом в письмах своих. Пишет о себе, что распят вместе с Христом и живёт уже не он, а Христос в нём. Упоминает и о третьем небе, на которое был вознесён…
– Да, Павел – мистик, – кивнул Захария. – Пророк откровений, явленных свыше, искренне поверивший в то, что было явлено ему. И вероятно, знакомый с практикой Движения Колесницы.
– Захария! Но ведь в Израиле, куда ни повернись, везде пророки. И так было тысячу лет. Но почему-то в Закон включена малая часть от них. Кто принял такое решение? И как определяется пророк?
– Сынок! С твоим взглядом на Павла я, в общем, согласен. А истинность пророка определяется только одним путём: если то, что сказал пророк, не сбудется и не исполнится, значит, этого Господь не говорил. Говорящий такое – лжепророк и даже подлежит смерти. Так определил Господь через Моисея. Быть пророком в Израиле – смертельно опасно.
– Ну вот! А Павел был убеждён, что Христос скоро вернётся, и он, Павел, живой, во плоти, дождётся Его. Сначала, по его пророчествам, воскреснут уже умершие с верой в Христа, а потом мы, живые, вместе с воскресшими будем унесены на облаках встречать в воздухе Господа… Ничего этого не произошло. Павел не был вознесён живым на облаках. И в воздухе не появился Господь, который встречал бы живых и мёртвых… Пророчества его не сбылись. И Господь через него не говорил. Значит, он лжепророк.
– Вот видишь, ты сделал вывод, который сделали и здесь. Моисей давно сказал, что Господь пошлёт того, кто будет говорить от Его Имени. Павел признаёт, что Иисус – Слово Бога, Помазанник. Но ведь только один может быть Помазанником и говорить от имени Господа. Если это Иисус, то Павел никак не может говорить от Имени Господа. Как и мы с тобой, – улыбался Захария. – Но письма и послания Павла продолжают расходиться по общинам и церквям империи, а с письмами распространяется и взгляд Павла на Христа, и люди на этом строят веру свою…
Поэтому мы поступили просто. Здесь никто не читает послания Павла. Это моё решение. Возможно, не лучшее… Я не хотел бы, чтобы наша молодёжь, только крепнущая в вере, подходила к ней так, как предлагает Павел.
Но, друг мой, если людям будет близко то, что проповедует Павел, они будут брать это, распространять и строить на этом веру свою, независимо от того, прав был Павел или нет. Поэтому так труден Путь исполнения истин Любви, принесённых Учителем…
А вот чей пророк или посланник Павел… Привязывать ли его к диаволу… Я не сторонник подобных рассуждений и оценок. Такой вопрос может коснуться любого из нас. Когда мы поддаёмся на искушение, предложенное Искусителем, который знает нас лучше нас самих и умнее нас с тобой, и искушение становится поводырём нашей гордыни – чьим посланником и пособником мы становимся тогда? – Захария говорил неспеша, немного раскачиваясь. – Верно, становимся сторонником Сатаны.
Сатана или Сата́н, Князь тьмы, Владыка демонов, диавол – ещё одна из тем наших бесед с Захарией.
– Мудрейший! Сатана, Искуситель, Князь тьмы, диавол… Это всё об одном. Как понимаю из Торы и пророков, так обозначен ангел Господа – Сата́н, который в Воинстве Господнем находится слева от Него. А демоны, злые духи, тот бес, которого мне надо выгнать из мальчика, это чьи посланники, чьи слуги? Ангела Господа?
– Интересная тема, Евсей, непростая. Конечных знаний или точных знаний об этом, как и о многом, мы не имеем и не можем, видимо, иметь. И к сожалению, не имеем ответов Учителя на эту тему. Такова Воля Высшая.
Из устной и писаной Торы картина сложилась у меня такая… Скажу сразу, пока не ушли далеко, что не стал бы включать определение «диавол», то есть «Клеветник», в твой ряд.
Без рассуждений приступим к выводам, исходящим из древнего Закона. Сатана – ангел Творца, создан, как и всё в Мирах, непостижимым Творцом. Ангелы созданы быть посланцами Творца. Значит, Сатана – тоже посланец Творца. Его назначение – искушать, соблазнять, подстрекать к совершению греха, а в конечном итоге – обвинять. Он проверяет человека на верность Господу, а несправившегося обвиняет перед Господом на Высшем суде. Незавидная роль. Но кому-то надо это делать. Соответственно, все демоны, злые духи и черти – это тоже творения Всевышнего. И созданы они для того же – мешать людям исполнять Волю Творца, приносить преграды, испытания, чтобы у людей был выбор между добром и злом, была возможность для духовного роста. Хотя, конечно, тут заложена и возможность падения. Но выбор свободен, он есть.
– О мой мудрый друг! Получается, бес, который находится в мальчике, это тоже творение Господа. Это не вопрос, это вывод. Но какой выбор между добром и злом в такой ситуации? Как мальчик может сделать выбор, когда бес сидит в нём?
– Значит, мальчик сделал неверный выбор до беса, а бес пришёл уже на последствия выбора. И теперь будет подстрекать его и дальше делать неправильный выбор.
– Но мальчик ещё не знает законов.
– А Закону не важен возраст. Закону не важно, знает его мальчик или нет. Закон действует.
– Ответ получен, Захария! Но вопрос не исчерпан.
– Так-так-так, – улыбался мудрец. – Продолжай, сынок, заставляй мои древние мозги шевелиться. Дольше жить буду.
В такие моменты я настолько увлекался, что мои мысли (а было вечернее время) не могли соприкасаться с образом Ани. Вывод: о деле мужчине надо думать, а не о женщине.
– О мудрец! Рабби поведал об Отце Любви и Света, который призывает нас любить врагов и ненавидящих нас, творить им добро, несмотря на их ненависть. И тогда мы шагнём в Вечность и перестанем знать смерть. Получается, один и тот же Творец провоцирует нас через своего ангела к греху, создаёт беса для мальчика, и он же учит Любви бескорыстной к ненавидящим нас и подставлять вторую щёку, когда ударили по первой?!
– Я пробовал обдумывать и этот вопрос, Евсей… Далеко не ушёл… Речь идёт о разных качествах Его Сущности, о разных гранях Всевышнего. Хотя древний Закон не говорит о Сущности непостижимого, лишь о Его деяниях. Мы сейчас перешагнули это правило.
– Ну я-то язычник, необрезанный, не все правила знаю. А ты, Захария – иудей, дождавшийся Машиаха. И мы сейчас пробуем понять, какое Рабби имеет отношение к древнему Закону, исходя из того Нового, что Он принёс, – улыбался я. – Поэтому продолжаем – мы уже перешагнули. И получается, что один и тот же непостижимый и неизменный Творец сначала даёт заповедь «ненавидь врага своего, око за око», а потом меняет своё мнение и даёт заповедь «люби врага своего».
– Таково действие Его, непостижимого. Для нового времени – Новый закон.
– Ещё не всё, родной Захария. Учитель открыл нам Имя Господа, так сказано Им. Имя бога иудеев – Яхве, это все иудеи знают. Тогда какое имя открыл Рабби?
– Да, сынок. Он открыл Имя Отца Любви и соответствующий этому Путь.
– Тогда Яхве – это не Отец Любви?
– Возвращаюсь лишь к одному ответу, другого у меня сейчас нет: «Владыка Миров создал всё и увидел, что всё, что Он создал, весьма хорошо».
– Это допускает, что Владыка Миров мог создать и Отца Любви и увидеть, что это очень-очень хорошо.
– Всё может быть, Евсей. Ибо Он создаёт Всё.
– Но тогда я вправе выбрать Путь. Ибо выбор предложен. Мой Путь – это Путь Отца Любви и Света. Но не Бога избранного народа. Если Абсолютный Владыка Миров создал всё, то кроме Отца Любви, Он мог создать, как один из своих Миров, и Бога Израиля. И это невозможно отрицать, как, впрочем, невозможно и утверждать… Но Отец Любви не может в Сути своей сказать такое, что Бог Израиля сказал Моисею. Мудрейший, я приведу эти слова, сказанные избранному народу: «Когда Господь, ваш Бог, приведёт вас в страну, овладеть которой вы идёте, и изгонит из неё множество народов, семь народов, более многочисленных и сильных, чем вы, когда Господь, ваш Бог, отдаст их в ваши руки и вы победите их, то предайте их заклятию – уничтожьте! Не заключайте с ними договоров и не давайте им пощады. Не вступайте с ними в родство, не выдавайте своих дочерей замуж за их сыновей и не берите их дочерей в жёны своим сыновьям. Иначе они отвратят от Меня ваших сыновей, и те будут служить другим богам! Тогда Господь разгневается на вас и немедленно вас уничтожит».
Кровавая цена избранности… Заканчиваю, родной Захария, свои рассуждения. Для меня Новый закон несопоставим и никак не совместим с Древним законом твоего народа. Новый союз означает отказ от исполнения вышесказанного, отказ от исполнения сказанного Моисею и принятие единственного спасительного Пути – Пути Любви. И нет другого пути к воскрешению из мёртвых, о чём веками мечтают иудеи!
Мы помолчали.
– Горячо сказано, сынок. Но не могу не согласиться с конечным выводом, – Захария обнял меня.
– Захария, хочу поделиться с тобой. Только не спеши отрицать, что услышишь, выслушай.
– Тебя интересно слушать, сынок. Радостно, что следом идёт такое поколение. Слава Всевышнему, на всё Воля Его! Продолжай, Евсей.
– У меня есть невидимые друзья, невидимые многим. Духи природы, Хранители земель или Хозяева. Мой близкий друг с детства – красивая девушка, которая красива всегда, Хозяйка оливковой рощи у меня на родине…
– Ты всё же мистик, родной мой. Только без вспомогательных практик и очищающих голоданий, – обезоруживающе улыбнулся Захария.
– Скажи-ка, старец, – спросил я, вспомнив Деда, – а кто есть ты? Каким образом ты увидел беса в мальчике? Ответь без шуток, если можно…
– Я увидел его по проявлениям мальчика, – продолжал улыбаться Захария.
– И только? – тоже улыбался я.
– Ещё обратил внимание, что беса таких очертаний никогда не встречал, – шутливо поднял брови старец.
– Вот оно! Ты мистик, Захария!
Захария лишь хохотнул в ответ, совсем как это делал Дед, и сказал:
– Внимательно слушаю продолжение рассказа про вечно красивую девушку.
-Так вот. Оливия, так её зовут, появилась на Земле вместе с человеком, видела разных богов древности. Она говорит, что приходили боги, уплотнялись и рождали от земных женщин долгоживущих людей. Но главное вот в чём – она видит, как приходят и уходят боги, но откуда приходит и куда уходит человек, куда ушёл Рабби, она не видит. Хотя видит человека сорок дней после смерти тела, а потом человек огненной или солнечной вспышкой уходит куда-то… То есть она не видит Мир Отца, ни рай, ни ад, ни чистилище, если оно есть…
– Вопросы очень интересные, родной. Есть о чём подумать и поговорить… Жаль, что возраст поджимает, – пошутил старец. – Но есть сразу вопрос или предположение к сказанному. Ты мог ведь и сам создать красавицу, своим воображением?
– Такое можно предположить. Но её вижу не один я. И она жила и живёт независимо от моих мыслей. И имеет знания, которых не имею я. А если, Захария, я позову её, и ты тоже увидишь?
– Погоди, сынок. Это будет слишком для одного вечера. Давай отложим до другого раза.
– Хорошо, Захария. А по поводу бесов позволь не согласиться с тобой, мудрейший… Отец Любви и Света, наш Отец, не может быть отцом демонов. Ибо демон бежит от Света, как от смерти, опасней Силы для него нет. Свет порождает только Свет, но не Тьму…Ты натолкнул меня вот на какую мысль. Демонов способны порождать или породить мы сами. Мы ведь боги, мы способны творить, так как подобны Сотворившему нас. Только Тьму нам творить легче, чем Свет. Потому что мы только начинаем учиться любить… Это как в детстве – из страха можно слепить что угодно, хотя в пугающей нас темноте никого нет…
Ну вот, пока всё. В следующий вечер подберу более точные слова…
